Бывший первый налоговик Челнов едва не стал террористом

10 лет он боролся с бюрократической системой России и Татарстана

Мы публикуем эту историю не для того, чтобы сделать из бывшего чиновника героя, он не герой. Но люди имеют право знать, что творилось в бюрократической системе России и как приходило понимание того, что все должно быть по закону.

Его зовут Василий Яковлевич Миркискин. Ему 62 года. Его трудовой стаж 31 год, большую часть которых он проработал и прослужил в экстремальных условиях. На крайнем севере в Уренгойской нефтеразведочной экспедиции. Затем на строительстве КамАЗа. Затем в налоговой инспекции Набережных Челнов в лихие 90-е.

Одеть мундир налоговика ему предложил не кто иной, как министр финансов РТ в далеком 1990-м году. Произошло это когда без пяти минут выпускник Казанского финансово-экономического института сдавал госэкзамен, а министр был председателем приемной комиссии. Стоит сказать, чем Миркискин привлек внимание министра. Василий Яковлевич толково сдавал экзамен. А еще это человек ростом под два метра, кандидат в мастера спорта по вольной борьбе и с крепким здоровьем. Кроме того, Василию Яковлевичу было тогда 35 лет. То есть молодой специалист в самом расцвете сил.

20 июня 1990 года Миркискин стал рядовым инспектором налоговой службы по Набережным Челнам. До 23 декабря 2002-го года налоговик Миркискин получал только благодарности и повышения по службе. Дошел до должности заместителя руководителя инспекции. А затем и до временно исполняющего обязанности руководителя инспекции. Кстати, одной из крупнейших в стране. 23 декабря 2002-го года Миркискину объявили выговор. А 25 февраля 2003-го года он был уволен. Как было сказано в приказе, за систематическое невыполнение плановых заданий, снижение показателей в работе, за нарушение должностной инструкции и т.д.

- Если бы меня уволили за пьянство или за шашни с женщинами, я бы может  и не стал бы ничего делать. В жизни было и то, и другое. Но меня унизили, потому что уволили за то, чего я в работе не допускал! Перечеркнули все мои заслуги, годы честной работы, лишили стажа и заслуженной пенсии! И я решил идти до конца, чтобы восстановить свое честное имя, - говорит Василий Яковлевич.

Борьба за восстановление на работе в Набережночелнинском суде, в Верховных судах Татарстана и России, в прокуратурах страны, в администрации президента Путина растянулась на десять лет. Все перипетии этой драмы может изложить только талантливый документалист и только в объемистой книге. Мы лишь фрагментарно покажем почему и как уволили Миркискина и как пришлось бывшему первому налоговику Набережных Челнов бороться за свои права в бюрократической России.

Руководитель управления ИФНС по РТ с 1998 по 2007 год Ринат Хайров. Фото с сайта kompromat1.info

«А этого закатать в асфальт!»

По словам Василия Яковлевича, эту судьбоносную для него фразу на совещании в правительстве республики произнес чиновник, чье имя «слишком известно, чтобы мы вам его называли». Нет подтверждений, что это действительно было сказано. Самому Миркискину фразу передали, чтобы объяснить ему после увольнения, откуда ветер дует.  Фраза очень хорошо передает ситуацию, которую Василий Яковлевич создал вокруг себя своей несгибаемой принципиальностью.

Оказавшись в должности заместителя руководителя инспекции, Миркискин обратил внимание на то, что вокруг КамАЗа происходят какие-то непонятные игры. Налоговиков заставляют «шерстить» малый бизнес, штрафовать без скидок на что-либо мелких торговцев на многочисленных рынках, а КамАЗ остается неприкосновенным, несмотря на то, что долги перед казной там исчислялись многими миллионами рублей.

- В мои обязанности работа с КамАЗом не входила. Но с нас жестко требовали поступлений в бюджет и я как мог помогал тем коллегам, кто у нас КамАЗ курировал, - говорит Василий Яковлевич. Коллеги помощь принимали. А недовольные тем, что Миркискин не понимает политику партии, скрипели зубами. В работе с малым бизнесом, с торговцами Василий Яковлевич тоже не делал разницы между теми, кого можно трогать, а кого нельзя. Однажды ему принесли очередную стопку протоколов о нарушениях, выявленных при рейдах. Там был и протокол о том, что при оперативной проверке на одной из баз оптовой торговли «покупателям» (на самом деле – проверяющим) был продан товар в розницу. Миркискин подписал и этот протокол. А вскоре после этого ему позвонила очень влиятельная дама, которая близко знала самого президента Шаймиева. Разговор был малоприятным, но закончился мирно и даже уважительно. Узнав, что «5 000 тысяч штрафа» - это не доллары, а рубли, дама успокоилась. Однако в разговоре была пара фраз, которые показали, что Миркискин может быть дерзок.

- А почему это ваши бабы покупают в розницу, если знают, что торговля оптовая? – спросила дама.

- А вы спросите у ваших баб почему они продают в розницу, если знают, что торговля у них оптовая! – ответил Миркискин.

Миркискин дерзил и на совещаниях с участием руководителей города и республики. Автор этих строк сам был свидетелем такой сценки на сессии Горсовета в Челнах. Генеральный директор КБК Сергей Титов с трибуны сессии ругал налоговиков, которые рассмотрение экспертизы о возмещении  предприятию налога на добавленную стоимость.

- У Хайрова (начальник управления налоговой службы по РТ в 199-2007 годах– ред.) совести нет! Если бы не его служба, то мы на рынке России заняли нишу не 20, а 30 процентов! – сказал Титов. Глава города Рашит Хамадеев (ныне покойный - ред.) его горячо поддержал, сказав, что налоговики – это федеральная служба, но он как глава администрации города сумеет «поставить их на место». Экспертизу документов на возврат НДС делали не в Челнах, а в Казани, в управлении и задержали документы там. Поэтому Миркискин с места в зале поднялся во весь свой рост.

- Садись! - тут же велел ему Хамадеев.

- Но я как руководитель службы, о которой речь, хотел объясниться. В чем собственно к нам претензии…, - начал было Миркискин.

- Садись! Здесь депутаты говорят. А ты садитесь!

- Я сяду, когда решение суда будет! –огрызнулся Миркискин.

- Хорошо, присаживайтесь, - уже миролюбиво среагировал на это Хамадеев.

Однажды и на одном из совещаний в Казани Василий Яковлевич напомнил одному большому правительственному чиновнику, что он – работник федеральной службы и приказы ему может отдавать только начальник управления по РТ или Москва. Так всем, от кого зависела судьба Миркискина становился виден его характер. Строптивость, несговорчивость, дерзость показывали, что это руководитель, который может не пойти на компромисс, не уступить, не подстроиться. Такие, как правило, бывают неугодны.

Глава администрации Набережных Челнов с 1999 по 2003 год Рашит Хамадеев. Фото с сайта rt-omline.ru

Неправедный суд

Миркискин имеет право так говорить о тех судьях и судах, с которыми он столкнулся после своего увольнения, пытаясь восстановиться на работе. Когда Василию Яковлевичу вручили приказ о его увольнении, он умудрился с помощью криминалистов-почерковедов УВД Челнов установить, что приказ подписан вовсе не Хайровым, а неизвестно кем. Криминалисты выдали об этом справку, эту справку Миркискин в городском суде предъявил судье Кашапову, который рассматривал его иск о восстановлении на работе. В зале суда присутствовал ваш покорный слуга.

- Ну эта справка непонятно откуда взялась, к делу она не приобщалась. Заберите! – так Кашапов вернул документ, который, как казалось Василию Яковлевичу, гарантировал ему отмену приказа об увольнении.

Миркискина обвинили в частности в том, что в 2001-м году он нарушил должностную инструкцию. Но сама эта инструкция появилась в 2002-м году! На очевидную абсурдность обвинения тоже указывал Миркискин. Один раз это сработало. Верховный суд Татарстана восстановил Миркискина на работе. Это решение Василий Яковлевич радостно продемонстрировал журналисту «Челны ЛТД». А через две недели тот же Верховный суд РТ, но уже в другом составе по надзорной жалобе управления Министерства налоговой службы по РТ восстановил приказ об увольнении. Так и началась многолетняя эпопея борьбы Миркискина за справедливость. Но его аргументов уже не слышали. Ни в Челнах, ни в Казани, ни в Москве.

- В Москве в Верховном суде я не могу попасть на примем ни к одному судье! Все время приходится разговаривать с клерками. А эти клерки чуть ли не по году мои заявления мурыжат, – рассказывал Миркискин.

- Мне отказывают в пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам! Причем в решениях не дают никакого мотивированного отказа, просто пишут «Отказать»! Потому что я, якобы, пытаюсь пересмотреть законное решение нижестоящих судов! – говорил Василий Яковлевич после ряда поездок в Москву.

Он пытался повлиять на суды с помощью Путина. Но в администрации президента России ему то и дело твердили, что президент не имеет права вмешиваться в работу судов.

- Но он же гарант Конституции! – кричал Миркискин.

- Именно как гарант Конституции и президент и не имеет права влиять на суды, - объясняли чиновники.

Миркискин становится террористом

- Я нашел выход из ситуации. Ты скоро об этом услышишь, - однажды сообщил Василий Яковлевич мне по телефону. И добавил, что весь свой архив он оставляет мне. Чем сильно насторожил. Пришлось применить все свои способности, чтобы раскрутить правдолюбца на страшное признание. Выяснилось, что он решил взорвать себя, но так, чтобы государство задумалось – по крайней мере так Миркискин описал свои планы в доверительном разговоре. Взорвать себя Василий Яковлевич решил не на вокзале и не в толпе, а в каком-то из госучреждений. Например, в Верховном суде Татарстана. Или в генеральной прокуратуре в Москве. Или где-нибудь в офисе налоговой службы. А почему? А потому что дело Миркискина в суде, по его словам, было официально уничтожено. На том основании, что истец сполна использовал свое право на защиту.

- Василий Яковлевич! Ты себя взорвешь, а я после этого вынужден буду написать, что ты террорист. Ничего другого даже наша газета не опубликует. Потому что есть официальные решения судов о том, что ты уволен законно. СМИ просто запрещено законом оценивать работу судей, давать какие-то свои комментарии, - сказал я. Одевать на себя пояс шахида Василий Яковлевич передумал. Но потом еще не раз звонил и делился своими мыслями о терроризме и о его природе. Мы подолгу дискутировали. Я поневоле заговорил о том, что в конце концов жизнь – игра, а над нами Бог. От мыслей о демонстративном самоубийстве Василий Яковлевич отказался, когда кто-то из юристов подсказал ему неожиданный выход из ситуации.

Выход подсказали такой. Если не дорога свобода, то можно пойти на уголовное преступление, но так, чтобы это было напрямую связано с увольнением с работы и с тяжбой о восстановлении. Тогда следователи вынуждены будут затребовать все необходимые для понимания сути документы. Так уничтоженное в гражданском суде дело и будет восстановлено.

Узнав о таких нюансах законодательства, Василий Яковлевич вдохновенно взялся за дело. Теперь в отдел по работе с гражданами в Верховном суде или в Генеральной прокуратуре России он входил, например, с такими словами:

- Здравствуйте! Кому из взяточников я могу здесь отдать свое заявление?

Василий Яковлевич применял и более крепкие выражения, и более хлесткие оскорбления. Причем говорил он их не только клеркам, но и судьям, и прокурорам в лицо. Случалось, возмущенные чиновники вызывали охранников. Но, вникнув в ситуацию (просто оскорбляет, не дерется), дюжие молодцы уходили. Не добившись того, чтобы быть «повязанным» и отданным правоохранительным органам под следствие, Василий Яковлевич пошел на крайность.

- Приходи в уголовный суд в 43/16, официально приглашаю! Зачем  - увидишь, - сказал однажды Василий Яковлевич. Он и сам уже не помнит по какому поводу его заявление рассматривалось в уголовном суде Челнов. Кажется, речь шла о фальсификации доказательств плохой работы Миркискина со стороны бывшего руководства. Во время рассмотрения заявления Василий Яковлевич, излагая суть своих претензий, взял и сказал:  «Президент России – бандит!». Когда Миркискин повторил это еще раз, судья обратился к секретарю:

- Так, запишите, что истец оскорбляет главу государства!

- И я требую, чтобы вы записали это в протокол и потом показали мне запись! - указывая пальцем, сказал и сам Миркискин. Судья был явно ошарашен. Вынес частное определение о том, чтобы правоохранительные органы обратили внимание на поведение Миркискина в суде. Но уголовное дело так и не было возбуждено.

Здание налоговой инспекции по Набережным Челнам. Фото автора.

Был ли смысл в борьбе?

Сейчас Василий Яковлевич на пенсии. Пенсия обычная, 10 тысяч рублей в месяц. Вспомнил свою прежнюю профессию – водитель с правами на все категории транспорта и периодически перегоняет «КАМАЗы» покупателям. Борьбу Василий Яковлевич закончил не потому, что передумал или смирился, а потому что у него закончились деньги на бесконечные поездки в Казань и в Москву. Семья устала от того, что все заработанное разовыми «шабашками» на постоянную работу не берут) Василий Яковлевич тратит на поездки да на адвокатов.

Был ли смысл во всей этой борьбе? Миркискин уверен, что был. В конце своей драмы он увидел, что после многих лет игнорирования в столичных инстанциях его стали слушать и слышать. В доказательство Василий Яковлевич приводит факт, может вызвать улыбку и показаться мелким. Но если вдуматься, то это существенно. За годы борьбы Миркискин много раз звонил на «Прямую линию» президенту Путина. Задавал разные вопросы, но их президенту не передавали.

- По-моему в 2013-м я позвонил и сказал, что в здании Верховного суда в Москве на Поварской нет туалета для посетителей. А в здании Генеральной прокуратуры на входе в туалет стоит капитан, а то и майор и не пускает туда посетителей. А мне, например, как диабетику туалет бывает очень нужен. Я спросил не считает ли президент, что это издевательство над гражданами. Спросил без особой надежды на успех. Но когда в очередной раз пришел на Поварскую, меня на входе увидел уже знакомый капитан и предложил посмотреть какой туалет для посетителей появился. Там не только биде, но даже ванна для ног установлена! И в Генеральной прокуратуре люди туалетом стали пользоваться беспрепятственно! – рассказал Василий Яковлевич.

Он заметил и то, что в законы стали вводиться нормы, которые постепенно превращают законодательство из бюрократического в действительно гражданское. Василий Яковлевич уверен, что и его история повлияла как на работу бюрократической машины, так и на политические решения, когда в стране стали выстраивать жёсткую вертикаль власти.

Сергей ИСИЧКО

При перепечатке ссылка на "Челны 24" обязательна.